В какой-то из дней Лиска надыбала где-то мясистый как она сама язык, с которым и ввалилась шумно в хату.
Язык был завёрнут в газету "Вечерний дурдом", а Лиска в тесную легкомысленную кофточку.Обведя всех придурков взглядом красного коня с полотна Петрова-Водкина, она игриво спросила:
- Ну что, малахольные, супчика хотите?
Вопрос был глупым как вчерашний гороскоп. Пожрать и выпить дураки были не дураки.
Лиска перехватила волосы снятой с гладкого бедра подвязкой, расстегнула одну пуговичку на груди и уплыла хлопотать к плите.
Трахтибидох заискивающе предложил, было, помочь "разделать тушу", но Лиса почему-то сказала ему "нехуй, целиком варить буду".
Мясник-Сергей обиженно ушёл в угол к спящему Гоффу и зачем-то расставил холодные шашки на его спине. Он, конечно, мог бы сказать что-нибудь типа "да и хуй с вами", но очень уж хотелось жрать.
Вы, друзья мои, пробовали когда-нибудь поднести спящей собаке под нос сосиску?
Вот примерно так проснулась-подскочила и Берёза, учуяв во сне мясной аромат.
Спотыкаясь и повязывая на бегу салфетку, поднимая шумно нос наверх, она бросилась к кастрюле.
- Да неготово ещё, только начала, - попыталась оттеснить её кормой Лиса.
- Ничего, я здесь подожду, - не сходя с места железобетоном ответила ей Берёзка.
- Без бешамеля не то, не то без бешамеля. Я без него даже чай не пью. Это соус такой, - сумничала Траста.
- Да, вермишель - это вещь, - подтвердил ДФ.
Полоз ни за что не хотел быть как все, поэтому ушёл куда-то за бараниной, предварительно пересчитав свой горох в наволочке.
- Суки, - ни с того ни с сего улыбнулась чему-то Лиска, помешивая ложкой.
- Язык будет вкуснее если бульончик вылить, - с тоскою в животе тихо произнесла Ирина.
- Не выливайте бульончик, - запротивилась Олина попа, - я его одному своему мужику отнесу, тот щи из него варит.
- И я варю… хоть что, вполне нормально, - сказал вернувшийся без мяса Полоз и пошёл пересчитывать горох.
- Ну, коль вы тут все так бульон любите, то поступим так: язык - мне, вонючий бульон - вам, - отрезала Лиса, воткнула свою вилку в горячий кусок мяса и, урча, ушла к своей шконке.
- Зашибись. Вот и пожрали, чо.. - дрогнувшим голосом прошептала вмиг окаменевшая от горя Берёза.