1. В 1968 году, на мышах был проведен эксперимент американского ученого-этолога Джона Кэлхуна - «Вселенная-25». Суть опыта заключалась в создании идеальных условий, где мыши могли бы жить и размножаться.
Для этих целей был построен специальный загон. Туда были помещены четыре пары белых мышей (самцов и самок). В распоряжении мышей всегда была чистая вода и еда в изобилии, специальные гнезда, где можно обустроить себе жилище ― гнезд в загоне хватало для проживания нескольких тысяч мышей. Температура в загоне в среднем составляла около 20 ℃ и была комфортной для мышей. Животные не подвергались никаким влияниям извне и жили в идеальных условиях в свое удовольствие.
На первом этапе эксперимента мыши хорошо размножались, вели активный образ жизни, охотно играли. На следующей фазе эксперимента мыши стали есть меньше, перестали наедаться до отвала. На третьей фазе эксперимента, когда в загоне были уже сотни мышей, произошло распределение социальных ролей, стала ярко выраженной иерархия, клановость. Появились так называемые отверженные ― молодые особи, которых другие, взрослые мыши сгоняли в центр загона, не давали им вести нормальный образ жизни, причиняли физический вред. В природе такое, наверное, было бы невозможно, ведь эти мыши-агрессоры просто не дожили бы до старости: их бы съели хищники. Но в загоне Кэлхуна хищников не было, и взрослые мыши начали попросту издеваться над молодняком. Образовались две большие группировки: самцы-одиночки и самки-одиночки. При этом самки-одиночки отказывались спариваться и отвергали ухаживания самцов. У мышей стал проявляться тотальный индивидуализм, мыши не стремились создать семью. На последней, четвертой стадии мышиная популяция стала сокращаться. Появились самцы, которых сам Кэлхун назвал «красивыми»: целыми днями напролет они лишь ухаживали за собой, чистили свою шерстку, ели и спали, не обращая никакого внимания на окружающих. Эти самцы игнорировали самок, но интересовались друг другом, однако такой интерес не мог привести к созданию потомства. У мышей стали проявляться различные формы девиантного поведения, вспышки агрессии. Самки стали умерщвлять своих детенышей, а затем окончательно отказались размножаться.
На пике эксперимента в загоне одновременно проживало чуть более двух тыс. мышей. Еды и гнезд было достаточно для дальнейшего роста популяции, но через четыре года после начала эксперимента Кэлхун остановил свой опыт, потому что в загоне осталось чуть более сотни мышей, и все они уже вышли из репродуктивного возраста. Некоторые утверждают, что с помощью своего эксперимента Кэлхун показал, что прогресс и развитие популяции возможны только в условиях необходимости выживать, в борьбе, в то время как в райских условиях вид начинает деградировать и вымирать.
2. Ученые из отдела по изучению поведения университета Нанси оборудовали клетку с единственным выходом, туннелем, проходящим под водой в небольшом бассейне. Невозможно подняться на поверхность, она закрыта крышкой. Таким образом, крысы должны плыть, задержав дыхание, чтобы пересечь бассейн и добраться до пищи в расположенной на другом его конце кормушке с зернами. Вначале все крысы пробуют плавать. Но мало-помалу они распределяют между собой роли. В клетках с шестью крысами спонтанно появляются две крысы-эксплуататора, две эксплуатируемых, одна автономная и одна крыса — козел отпущения. Эксплуатируемые плывут за зернами, а эксплуататоры отнимают их добычу. Когда эксплуататоры наедятся, эксплуатируемым разрешается поесть самим. Автоном сам плывет за зернами и жестоко дерется за право самому их и съесть. Что до козла отпущения, который не способен ни сам плыть за пищей, ни терроризировать других, то у него нет другого выбора, как подбирать оставшиеся крошки. Все крысы мучают козла отпущения и все эксплуататоры бьют эксплуатируемых, без сомнения, для того, чтобы напомнить каждому его роль. Но самым волнующим является то, что, если поместить всех эксплуататоров в одну клетку, они будут драться всю ночь, а наутро снова появятся: два эксплуататора, два эксплуатируемых, автоном и козел отпущения. То же самое произойдет, если собрать вместе эксплуатируемых, автономов или козлов отпущения. Во всех случаях это распределение берет верх.
Для этих целей был построен специальный загон. Туда были помещены четыре пары белых мышей (самцов и самок). В распоряжении мышей всегда была чистая вода и еда в изобилии, специальные гнезда, где можно обустроить себе жилище ― гнезд в загоне хватало для проживания нескольких тысяч мышей. Температура в загоне в среднем составляла около 20 ℃ и была комфортной для мышей. Животные не подвергались никаким влияниям извне и жили в идеальных условиях в свое удовольствие.
На первом этапе эксперимента мыши хорошо размножались, вели активный образ жизни, охотно играли. На следующей фазе эксперимента мыши стали есть меньше, перестали наедаться до отвала. На третьей фазе эксперимента, когда в загоне были уже сотни мышей, произошло распределение социальных ролей, стала ярко выраженной иерархия, клановость. Появились так называемые отверженные ― молодые особи, которых другие, взрослые мыши сгоняли в центр загона, не давали им вести нормальный образ жизни, причиняли физический вред. В природе такое, наверное, было бы невозможно, ведь эти мыши-агрессоры просто не дожили бы до старости: их бы съели хищники. Но в загоне Кэлхуна хищников не было, и взрослые мыши начали попросту издеваться над молодняком. Образовались две большие группировки: самцы-одиночки и самки-одиночки. При этом самки-одиночки отказывались спариваться и отвергали ухаживания самцов. У мышей стал проявляться тотальный индивидуализм, мыши не стремились создать семью. На последней, четвертой стадии мышиная популяция стала сокращаться. Появились самцы, которых сам Кэлхун назвал «красивыми»: целыми днями напролет они лишь ухаживали за собой, чистили свою шерстку, ели и спали, не обращая никакого внимания на окружающих. Эти самцы игнорировали самок, но интересовались друг другом, однако такой интерес не мог привести к созданию потомства. У мышей стали проявляться различные формы девиантного поведения, вспышки агрессии. Самки стали умерщвлять своих детенышей, а затем окончательно отказались размножаться.
На пике эксперимента в загоне одновременно проживало чуть более двух тыс. мышей. Еды и гнезд было достаточно для дальнейшего роста популяции, но через четыре года после начала эксперимента Кэлхун остановил свой опыт, потому что в загоне осталось чуть более сотни мышей, и все они уже вышли из репродуктивного возраста. Некоторые утверждают, что с помощью своего эксперимента Кэлхун показал, что прогресс и развитие популяции возможны только в условиях необходимости выживать, в борьбе, в то время как в райских условиях вид начинает деградировать и вымирать.
2. Ученые из отдела по изучению поведения университета Нанси оборудовали клетку с единственным выходом, туннелем, проходящим под водой в небольшом бассейне. Невозможно подняться на поверхность, она закрыта крышкой. Таким образом, крысы должны плыть, задержав дыхание, чтобы пересечь бассейн и добраться до пищи в расположенной на другом его конце кормушке с зернами. Вначале все крысы пробуют плавать. Но мало-помалу они распределяют между собой роли. В клетках с шестью крысами спонтанно появляются две крысы-эксплуататора, две эксплуатируемых, одна автономная и одна крыса — козел отпущения. Эксплуатируемые плывут за зернами, а эксплуататоры отнимают их добычу. Когда эксплуататоры наедятся, эксплуатируемым разрешается поесть самим. Автоном сам плывет за зернами и жестоко дерется за право самому их и съесть. Что до козла отпущения, который не способен ни сам плыть за пищей, ни терроризировать других, то у него нет другого выбора, как подбирать оставшиеся крошки. Все крысы мучают козла отпущения и все эксплуататоры бьют эксплуатируемых, без сомнения, для того, чтобы напомнить каждому его роль. Но самым волнующим является то, что, если поместить всех эксплуататоров в одну клетку, они будут драться всю ночь, а наутро снова появятся: два эксплуататора, два эксплуатируемых, автоном и козел отпущения. То же самое произойдет, если собрать вместе эксплуатируемых, автономов или козлов отпущения. Во всех случаях это распределение берет верх.
предложилхотя по гороскопу я она)
он порой ржет — крысы нападают)
А уж сколько он мне девушек склеил — не сосчитать! Самому вообще не надо было думать как подкатывать, сами, порой даже группками по 2-3'
— Оооой, а это у Вас кто? Оооой какой миленький! Оо оооой а можно… Можно погладить? Таааакой миииилерький!
Это песня просто))
Жаль три годика всего помогал
Все девьки перестали кричать свободная касса, столпились вокруг: «Ой а покажи?»
Эх, было мне тогда 25-28.
А я еще и первого не смотрел
Не хватает времени на все сериалы, к сожалению.
Или к счастью.
Но! На своих — никогда. Сначала вроде начинает попой водить, к прыжку готовится, скажешь ей: «Катька! Не надо, свои!» и она как лбом в стенку, видно как взгляд меняется.
После крысы был попугай карела-нимфа, тот вообще нагло катался у нее на загривке, «искал» ей между ушками, иногда гордо поднимал головку, зыркал глазом, распушал хохолок и несколько раз говорил: «Йошшшкин кот! Йошшкин кот! Стёпа! Степашшшечка!» и кланялся )
хоть и мерзкие
Только что ответил «начальнику» что захожу сюда поржать.
Если есть настроение, могу и пообщаться, вот как сейчас.
А мне то давно уже на большинство событий, происходящих в мире, похуй. Да и на большинство людей тоже, кроме тех, которые мне интересны. Вот ты, например, интересна, хоть и виртуальна. И вряд ли мы когда то в реале встретимся.